Репарациональное решение. Владислав Иноземцев о том, как получить от России деньги на восстановление Украины

Почему нельзя просто забрать замороженные активы ЦБ?

Одним из первых (и наиболее значимых) ответов Запада на агрессию Кремля против Украины стала заморозка валютных резервов Банка России, находившихся на тот момент в западных юрисдикциях. Точная сумма арестованных средств до сих пор не называется: российские власти говорят о $300 млрд или несколько большем объеме, западные источники упоминают о €300 млрд (пострановая разбивка дает результат в $282 млрд только в семи основных юрисдикциях). Так или иначе, это существенно больше, чем замороженные частные средства людей и компаний.

Украинские власти настаивают, чтобы эти средства были изъяты у России и переданы Украине в счет компенсации ущерба, оцениваемого в сумму от $411 млрд до $1 трлн. И хотя окончательный расчет невозможен до завершения военных действий (а также без понимания, где по их итогу будут прочерчены границы Украины), арестованные российские активы вряд ли смогут полностью покрыть убытки. Это означает, что их теоретически можно передать Киеву «здесь и сейчас», но для такого шага имеются юридические препятствия.

Формально Банк России не является органом государственного управления Российской Федерации и не несет ответственности за действия правительства и президента. Кроме того, его отношения с частными банками, в которых депонировались резервы, регулируются договорами с этими финансовыми структурами, и изъятие средств будет расценено зарубежными клиентами европейских банков как подтверждение зависимости сохранности их денег от действий их правительств. Учитывая, что в Европе хранятся триллионы долларов и евро зарубежных клиентов, это подорвет доверие к финансовой системе континента и даже к евро как глобальной валюте. Наконец, все рассказы об уважении прав собственности в Европе станут детскими сказками, если такая конфискация будет произведена (что четко сформулировал президент Швейцарии Иньяцио Кассис еще год назад в Лугано, на конференции по восстановлению Украины). Поэтому Европейская Комиссия исходит из того, что «после снятия санкций активы Банка России должны быть ему возвращены».

Почему Россия, скорее всего, не будет выплачивать репарации?

Учитывая эти обстоятельства, западные власти и эксперты сосредоточились на двух направлениях. С одной стороны, сначала украинские, а затем и многие другие политики заявили о необходимости по итогам войны добиться от России репараций, что выглядит, на мой взгляд, совершенно утопично. Для достижения такого результата нужно повторить ситуацию, сложившуюся по итогам Войны в Заливе 1991 года, когда западные страны действовали на основе Резолюции S/Res/678(1990) Совета Безопасности ООН от 29 ноября 1990 года, а армия коалиции оккупировала значительную часть Ирака. После фактической капитуляции страны была создана Комиссия по оценке ущерба (United Nations Claims Committee), которая определила его сумму ($52,4 млрд в пользу 1,5 млн потерпевших, среди которых были государственные структуры, компании и физические лица) и ход выплат. Последний транш поступил oт правительства Ирака через 31 год после окончания войны, 13 января 2022 года.

Вряд ли украинская или натовские армии смогут приблизиться к Москве, а ООН — установить порядок возмещения ущерба, так что надеяться на репарационные выплаты я бы не стал (в остальных недавних случаях выплаты репараций также относятся к ситуациям, когда войны заканчивались под контролем ООН). С другой стороны, эксперты прорабатывают варианты изъятия средств с помощью сложных и не всегда очевидных юридических процедур, используя не вполне подходящие прецеденты и исходя из возможности переквалифицировать действия России с войны на геноцид, что позволило бы передать принятие решений из Совета Безопасности ООН в Генассамблею (которая предварительно уже высказалась в поддержку выплаты репараций). Однако и в этом случае фактически создается более легитимная аргументация для решений, принятие которых все равно остается в компетенции парламентов и правительств западных стран, имеющих серьезные основания сомневаться в практической целесообразности и дальновидности подобного шага.

Как же все-таки использовать российские средства на восстановление Украины?

В октябре прошлого года, стремясь предложить хоть какое-то решение, способное направить часть российских активов на поддержку Украины, я высказал мнение, что их можно было бы разместить в бонды европейских государств или облигации США, в зависимости от валюты договора, и передать Украине проценты от подобной операции. Через два месяца эта же идея была озвучена представителями Еврокомиссии — но не реализована она и по сей день. Единственным следствием обсуждения темы стало то, что Бельгия, действуя исключительно по доброй воле, направила Украине около €100 млн, которые бельгийские налоговые службы получили от своих банков в виде налога на прибыль, полученную последними от размещения российских активов. В остальном европейцы продолжают обсуждать варианты размещения средств, гарантии их сохранности и связанные с этим вопросы, что может продолжаться еще несколько месяцев.

Наконец, стóит упомянуть декларацию глав государств и правительств «Большой семерки», заявивших на саммите в Хиросиме, что они не разморозят арестованные российские активы, пока Российская Федерация не компенсирует Украине нанесенный ущерб. Учитывая, что это вряд ли произойдет в обозримом будущем, мы имеем конфигурацию, позволяющую предложить схему немедленного использования средств в интересах Украины.

Прежде всего страны «Большой семерки» должны оформить намерение не снимать с России санкции до выплаты репараций в виде юридически строгого международного соглашения, предусматривающего финансовую ответственность за его нарушение в объеме полной суммы средств, которые выводятся из-под ареста до компенсации ущерба. Участниками соглашения должны стать также Европейский Союз и/или его отдельные государства, в чьих банках заморожены российские активы, но которые не являются членами «Большой семерки» (например, Австрия, Бельгия и Голландия), а также Швейцария, не входящая ни в ЕС, ни в «Большую семерку».

Следующим шагом должно стать создание Фонда восстановления Украины, учредителями которого будут все страны/организации — подписанты соглашения и сама Украина. Правительство Украины как потенциальный бенефициар репараций и сторона, требующая их выплаты, должно назначить созданный Фонд единственным оператором данных платежей: если Россия решит рассчитаться за ущерб, получателем денег выступает Фонд восстановления Украины, и только он. После создания такой инфраструктуры открывается возможность следующих шагов.

Страны «Большой семерки» и Европейская комиссия производят ревизию замороженных российских средств и условий их размещения в банках-депозитариях (при снятии санкций банки должны вернуть как основную сумму, так и доход, накопленный в соответствии с условиями договоров, действовавших на момент введения санкций). Учитывая, что санкции были введены в феврале 2022 года, а первые повышения ставок ФРС и ЕЦБ состоялись в марте – мае 2022 года, можно предположить, что эффективная доходность по депозитам была близка к нулевой отметке.

После завершения инвентаризации банкам предлагается выдать Фонду восстановления Украины кредиты, тело которых равно по объему и валюте кредитования замороженным активам Российской Федерации в этих банках, а процентная ставка установлена на уровне ранее заключенных договоров +0,1% годовых. ЕЦБ и центральные банки участвующих в схеме стран освобождают банки-кредиторы от создания резервов под возможные потери по ссудам, а, например, Всемирный банк обеспечивает гарантию по данным кредитам, в свою очередь получая те или иные гарантии от стран – учредителей Фонда. Аккумулировав средства, Фонд может начать выдавать кредиты украинскому правительству и отдельным понесшим потери от российского вторжения компаниям, работающим на восстановление разрушенных отраслей народного хозяйства страны — причем расходование средств в этом случае осуществляется под контролем и руководством Фонда, что делает реализацию подобной программы своего рода новым планом Маршалла.

Кредитная, но практически беспроцентная схема финансирования (проценты, начисляемые к выплате, скажем, в первые пять лет действия программы, могли бы покрываться из отдельной кредитной линии того же Фонда), на мой взгляд, идеально соответствует потребностям послевоенного восстановления, так как по сути внедрит принципы софинансирования отдельных экономических и инфраструктурных программ, действующие в Европейском Союзе в отношении менее развитых территорий, и будет препятствовать любым коррупционным злоупотреблениям и неэффективному использованию средств.

При этом схема не нарушит ничего из того, чего сейчас опасаются западные власти: российские активы по-прежнему заморожены, а не конфискованы; формальная связь между ними и выданными Фонду средствами отсутствует; при этом Украина может воспользоваться средствами в достаточно короткие сроки. В случае если Россия при тех или иных обстоятельствах согласится выплатить требуемые Украиной суммы, они зачисляются на счет Фонда восстановления как распорядителя репараций и немедленно списываются в пользу банков-кредиторов, которые с согласия властей стран – учредителей Фонда размораживают российские активы на соответствующую сумму (вполне вероятно, что это повысит готовность будущих российских правительств выплатить репарации, так как выплата свелась бы de facto к признанию потери давно замороженных средств, но могла бы стать условием отмены ряда иных западных санкций).

В случае отказа России от такого решения кредиты переоформляются бесконечно долго, в результате чего через 20–30 лет замороженные российские активы радикально обесцениваются (достаточно сказать, что выделенные США в 1948 году по плану Маршалла $13,3 млрд в современных долларах оцениваются более чем в $173 млрд), и «закрытие» схемы становится еще более простым.

Я не пытаюсь утверждать, что предложенная схема снимает все финансовые и юридические вопросы, связанные с замороженными активами России, но я считаю сохранение нынешнего положения самым плохим и, если так можно сказать, лукавым сценарием развития событий: по состоянию на сегодняшний день западные страны, арестовавшие российские активы якобы во благо Украины, благополучно пользуются ими сами, извлекая прибыли для своей финансовой системы, налоги для бюджетов и наблюдая особенно стремительное в последние годы обесценение арестованных средств.

При наличии некоторого воображения можно даже сказать, что Запад кредитует Украину из этих средств (весь объем финансовой и военной помощи с начала войны не приблизился к объему заблокированных российских активов) на рыночных условиях, не проявляя никакого желания обеспечить использование всей этой суммы на нужды восстановления страны. У меня нет надежды на то, что публикация моего предложения приведет к решению проблемы, — но я буду считать свою миссию выполненной, даже если она хотя бы запустит более интенсивную дискуссию на эту тему.