«Стране был дан шанс выбраться из ужасной ямы»: как 35 лет назад со съезда кинематографистов началась перестройка

Фронда началась 8 апреля, когда на заседании секции критики Союза кинематографистов СССР вместо того, чтобы единогласно проголосовать за список делегатов на предстоящий съезд, подготовленный партийной группой, участники заседания по предложению киноведа Виктора Божовича, стали добавлять в него свои кандидатуры. В результате тайного голосования оказалось, что на съезд не попадают несколько «кинематографических генералов». Затем та же история повторилась в секции режиссуры и других. Как следствие, тогдашнему главе Союза Льву Кулиджанову на съезде пришлось читать отчетный доклад по гостевому билету. При выборах секретариата были забаллотированы Сергей Бондарчук, Евгений Матвеев и Станислав Ростоцкий. Режиссер Сергей Соловьев и сценарист Борис Васильев настояли на первых в истории СК свободных выборах, которые вылились в тотальное поражение старой гвардии.

Как вспоминал режиссер Андрей Смирнов, Союз кинематографистов был несколько либеральнее других творческих союзов, поскольку «даже в самые тяжкие годы застоя и реакции он старался вести себя прилично, не так разнузданно, как Союз писателей, исключавший Пастернака».

Член Политбюро и глава российского Совмина Виталий Воротников, присутствовавший 13 мая на съезде в первой половине дня, отметил, что основные события развернулись там после ухода представителей правительства:

«Вечером и на следующий день разгорелись страсти. Был поставлен вопрос об изменении организационных форм кинематографа, о материальной и творческой самостоятельности киностудий. Ряд представителей так называемой демократической интеллигенции резко выступили против идеологии и практики социализма в Советском Союзе, против руководящей роли КПСС».

По мнению Воротникова, «мнимая свобода обернулась буквально бедствием для подавляющего большинства актеров, режиссеров, писателей, художников и других деятелей культуры».

Кинокритик Виктор Матизен, напротив, уверен, что 5-й съезд

«... подал стране пример гражданского общественного поведения. Цензура была упразднена, студии получили самостоятельность, запрещенные фильмы сняты с «полки», а на экранах появились фильмы на такие темы, о которых раньше и подумать было страшно».

Поэт Давид Самойлов считал, что руководство страны допустило такое развитие событий на съезде кинематографистов из-за Чернобыля: «У начальства это от растерянности от чернобыльских событий». А режиссер Эльдар Рязанов, вспоминал: «После 5-го съезда кинематографистов, где скинули прежнее, сонное, равнодушное руководство, пришли новые, энергичные, прогрессивные люди во главе с Элемом Климовым. Стране был дан последний шанс — выбраться из той ужасной ямы, в которую она была загнана после революции».

Делегатам 5-го съезда впервые показали фильм Тенгиза Абуладзе «Покаяние», снятый в 1984 году с одобрения главы компартии Грузии Эдуарда Шеварнадзе, но во всесоюзный прокат пробившийся уже после съезда, в январе 1987 года. (По другой версии, фильм впервые показали уже после съезда комиссии по «полочным» фильмам во главе с Элемом Климовым). С этого фильма для многих советских граждан по-настоящему началась перестройка: они увидели в нем, в том числе, намерение властей всерьез разобраться со сталинским прошлым.

Руководителем (первым секретарем) Союза кинематографистов был избран режиссер Элем Климов. Его фильм 1964 года «Добро пожаловать, или Посторонним вход запрещен», воспринимался как злая сатира на советскую бюрократию и хрущевский «волюнтаризм». Но именно Никита Хрущев дал этой картине зелёный свет после того, как посмотрел ее и хохотал до слез. Климов был членом партии, а его отец — сотрудником Комитета партийного контроля при ЦК КПСС. Партийное руководство рассчитывало с ним поладить и спустить протест на тормозах. Кинокритик Армен Медведев, в 1990-е годы возглавлявший Госкино, вспоминал:

«Не знаю всех подробностей, но Климов был приглашен в ЦК, уже когда расклад сил перед съездом был ясен… А.Н. Яковлев предложил Элема первым секретарем Союза. Это было настолько неожиданно и настолько невероятно, что даже умнейший Ролан Быков тут же встал и предложил в первые секретари Союза Михаила Александровича Ульянова. Кстати, Ульянов тут же взял самоотвод. И вот Элем стал первым секретарем Союза».

Но не на того напали! Элем Германович оказался человеком принципиальным и взял курс на «проблемное» кино взамен развлекательного, было объявлено о самостоятельности режиссёров и запрете государственной цензуры. Последнее было очень важным началом. Вскоре цензуру отменили в издательствах, а затем и в СМИ. И 5-й съезд так и остался символом начала реальной перестройки, причем не по команде сверху, а по инициативе снизу, хотя до определенной степени и контролировавшейся партийным руководством в лице Александра Яковлева – самого либерально настроенного члена команды Горбачева.

Наверху понимали, что руководство Союза кинематографистов (как и других творческих союзов) все равно придется менять с приходом нового партийного лидера. Так почему бы не поэкспериментировать с контролируемой, как тогда казалось, инициативой общественности. Никто в Кремле тогда не догадывался, что через какие-нибудь год-два подобные инициативы распространятся на всю страну, от Москвы до самых до окраин… И окраины очень быстро захотят отделиться от слабеющего центра.

Армен Медведев справедливо отмечал:

«Система в целом хотела себя сохранить, изменившись лишь до определенных пределов. Во главе угла оставались верность социалистическому выбору, непререкаемость авторитета КПСС, а стало быть, и верность каким-то общим идеологическим, идейным и даже нравственным канонам, которые существовали в обществе. Союз кинематографистов оказался перед выбором - быть ли ему прежним или обновляться? Естественно, тогда обновления иного, нежели личностное, никто не видел».

Те, кто начинал перестройку в Союзе кинематографистов, вполне искренне верили, что дело не должно пойти дальше «социализма с человеческим лицом», для которого тоже необходима своя идеология. Поэтому тот же Элем Климов предлагал на полном серьезе модель, в рамках которой доходы студий зависели в первую очередь от идейно-художественных достоинств фильма, которые определял Союз кинематографистов (точнее, его руководящие органы). В условиях торжества рынка в кинематографии эта модель оказалась мертворожденной. Но в 1986 году все это было совсем не очевидно.

Главная роль 5-го съезда Союза кинематографистов заключалась в том, что он нанес мощный удар по цензуре и дал пример действительно демократических выборов. Но, совершая свою маленькую революцию, Элем Климов, Андрей Смирнов и их товарищи никак не могли предвидеть, что всего через 5 лет не станет Советского Союза, а вместе с ним – и Союза кинематографистов СССР (еще в июне 1990 года решением VI съезда он был преобразован в Федерацию Союзов кинематографистов СССР). Не могли они предвидеть и то, как будет развиваться перестройка в экономической и политической областях. Но этого тогда не мог предвидеть вообще никто в мире. Как вспоминала киновед Майя Туровская, «мы были умны и мы были правы, когда говорили о прошлом. Но мы были удручающе непрозорливы и недальновидны, когда заходила речь о будущем».

Сегодня легендарный съезд нередко критикуют за то, что он будто бы «развалил СССР» и называют «роковым». Утверждают, что «это был заговор». Но заговора не было. Было чувство того, что развитие страны, и кинематографа в том числе, зашло в тупик. И из него попытались выйти, сменив «номенклатурное начальство», которое одновременно состояло из талантливых режиссеров. То, что перестройка началась с кинематографии, во многом было случайностью. Можно согласиться с режиссером Вадимом Абдрашитовым: «Жизнь творческих союзов надо было менять, и кто-то должен был начать. Не у кинематографистов, так где-то в другом месте все бы началось».

Тут стоит оговориться, что отлученным от постов Кулиджанову, Матвееву, Бондарчуку и прочим никто кислород не перекрывал, они имели возможность снимать и снимали фильмы. Но только прежних шедевров уже не было. Бондарчук, например, снял масштабный по замыслу и исполнению, но провальный «Тихий Дон». С одной стороны, пожилые режиссеры уже находились на излете своей творческой карьеры. С другой стороны, они наблюдали крах большой советской идеи, под сенью которой творили.

Сам Элем Климов не снял после 1986 года больше в своей жизни ни одной картины, все силы положив на то, чтобы по-новому обустроить Союз кинематографистов и дать возможность снимать молодым. Правда, уже в 1988 году он покинул пост первого секретаря, передав его Андрею Смирнову.

Одна из претензий к новому руководству как раз в том, что если их предшественники когда-то сняли действительно великие фильмы, вроде «Войны и мира», то позже шедевров такого уровня не появилось. Но тут происходит некая подмена если не понятий, то временных периодов. За теми, кого подвинул 5-й съезд, стояла почти 70-летняя история советского кинематографа, со всеми его достижениями, начиная еще с эйзенштейновского «Броненосца «Потемкина». А у тех, кто пришел им на смену, оставалось всего 5 лет существования Советского Союза, в последние годы оказавшегося в состоянии глубокого кризиса и денег на кино почти не отпускавшего.

В период же перехода к рыночной экономике советские фильмы заведомо не могли конкурировать с голливудской продукцией, заполнившей российские кинотеатры. Снять блокбастер, который, наряду с художественными достоинствами, имел бы большой зрительский успех, было невозможно. В условиях творческой свободы, созданной 5-м съездом, российские режиссеры творили, в лучшем случае, до середины 90-х. Уже в конце 90-х стал восстанавливаться госзаказ и пропагандистская роль кинематографа, которые уже в 2010-е годы привели его в плачевное состояние.

Те же фильмы, которые снимали под знаменами 5-го съезда, были объявлены «чернухой» и «антисоветчиной», и по телевидению почти не демонстрируются, а потому мало известны современному зрителю. Тем не менее, можно назвать целый ряд хороших и незаслуженно забытых фильмов того периода – «Холодное лето пятьдесят третьего» Александра Прошкина, «Асса» Сергея Соловьева, «Чекист» Александра Рогожкина, «Русские братья» Николая Фомина, «Цареубийца» Карена Шахназарова, «Затерянный в Сибири» Александра Митты, «Афганский излом» Владимира Бортко, «Пиры Валтасара, или Ночь со Сталиным» Юрия Кары и его же «Мастер и Маргарита». Этот список легко продолжить.

Еще съезд решил выпустить в прокат запрещенные фильмы, а всех тех, кто их когда-то на полку отправил, отстранили от руководства кинематографом. Вот некоторые из них.

Досье. Фильмы, снятые с полки 5-м съездом кинематографистов

«История Аси Клячиной, которая любила, да не вышла замуж» («Асино счастье»).

«Мосфильм». Чёрно-белый художественный фильм Андрея Кончаловского, снятый в 1967 году. Вот что писал режиссер о причинах запрета картины: «Мне очень хотелось запечатлеть на пленку неприхотливое течение жизни. В то время мы с Андреем Тарковским много думали о принципах изложения сюжета. Нельзя ли просто хроникально зафиксировать жизнь человека в каждый момент его жизни, ничего не отбирая, а потом смонтировать, отжав все неинтересное на монтажном столе? Думаю, что воздействие «Аси» на искушённого зрителя било наотмашь по простой причине. Простая жизнь пронзала своей болью, своей нищетой, своей замороженностью. Ибо нельзя было в той, Советской России быть несчастным. Не разрешалось. Все были счастливы. А кровь текла… А стоны не стихали…». Фильм под названием «Асино счастье» вышел в прокат ограниченным тиражом в 1967 году. Авторская версия повторно выпущена в прокат в сентябре 1988 года. В 1990 году Андрей Кончаловский и другие создатели фильма были удостоены Государственной премии РСФСР имени братьев Васильевых.

«Комиссар»

Киностудия имени Горького. Чёрно-белый художественный фильм Александра Аскольдова по мотивам рассказа Василия Гроссмана «В городе Бердичеве» в 1967 году. Комиссар Красной армии Клавдия Вавилова оставляет своего новорожденного ребенка в семье бедного многодетного еврея Ефима Магазанника. В эпилоге вся семья Магазанника погибает в нацистском гетто. Фильм был запрещен как идеологически вредный (вероятно, из-за «еврейской» темы в год «Шестидневной войны»). Премьера состоялась 11 июля 1987 года вне конкурса на Московском международном кинофестивале. Получил «Серебряного Медведя» Берлинского кинофестиваля 1987 года и ряд других международных наград, а также советскую премию «Ника» в 1988 году.

«Скверный анекдот»

«Мосфильм». Черно-белая гротескная трагикомедия, поставленная Александром Аловым и Владимиром Наумовым по одноимённому рассказу Достоевского в 1966 году. Был запрещен в сентябре 1966 года из-за аллюзий на современность. Вышел в прокат в декабре 1987 года.

«Житие и вознесение Юрася Братчика» (название белорусской версии - «Христос приземлился в Гродно»)

«Беларусьфильм». Цветной художественный фильм-притча, поставленный в 1967 году Владимиром Бычковым и Сергеем Скворцовым. Сценарий фильма, написанный Владимиром Короткевичем, впоследствии трансформировался в роман «Христос приземлился в Гродно». Фильм был запрещен из-за темы «голодного бунта», актуальной в СССР в первой половине 60-х годов, и религиозных мотивов. Вышел в прокат в 1989 году.

«Долгие проводы»

Одесская киностудия. Черно-белый художественный фильм режиссёра Киры Муратовой, снятый в 1971 году. В фильме показаны сложные взаимоотношения матери, встретившей новую любовь, и сына. Выпущен в прокат ограниченным тиражом. Повторно выпушен в прокат в июне 1987 года.

«Короткие встречи»

Одесская киностудия. Черно-белый художественный фильм режиссёра Киры Муратовой, снятый в 1967 году. В фильме показан любовный треугольник Нади, работницы чайной, геолога Максима и его жены Валентины Ивановны, работника райсовета. Выпущен в прокат ограниченным тиражом. Повторно выпушен в прокат в 1987 году.

«Интервенция» («Величие и падение дома Ксидиас»)

«Ленфильм». Цветной художественный фильм Геннадия Полоки, представление-буфф, снятое в 1968 году по мотивам одноимённой пьесы Льва Славина о большевистском подполье в Одессе в 1919 году. В процессе съемок был переименован в «Величие и падение дома Ксидиас». Он был запрещен в ноябре 1968 года председателем Госкино Алексеем Романовым с формулировкой: «... является очевидной творческой неудачей киностудии „Ленфильм“ и режиссёра Г. Полоки, не сумевших найти точного художественного решения картины и тем самым допустивших серьёзные идейные просчёты».

Сыграло свою роль и то, что фильм не успели снять к 50-летию Октябрьской революции в 1967 году, как первоначально задумывалось. Съёмочная группа обратилась с письмом к Леониду Брежневу: «Мы хотели, чтобы на наш фильм пришёл массовый зритель, и мы решили возродить в своей работе принципы и приёмы, рождённые революционным искусством первых лет Советской власти, которое само по себе уходило глубочайшими корнями в народные, балаганные, площадные представления. „Самой серьёзнейшей теме, — сказали мы, — самое смелое, пропагандистское решение, вплоть до буффонады и гротеска“. И нам непонятно утверждение некоторых товарищей, что режиссёр и артисты как-то неуважительно обошлись с темой, и, в частности, с образами большевиков, показали их в смешном утрированном виде». Ответа не последовало. Выпущен в прокат в мае 1987 года.

«Проверка на дорогах» («Операция „С Новым годом!“»)

«Ленфильм». Черно-белый военный фильм Алексея Германа, снятый в 1971 году. Это – экранизация повести Юрия Германа «Операция „С Новым годом!“». Партизанский отряд под командованием Ивана Локоткова собирается угнать в лес эшелон с рождественскими продуктовыми подарками для солдат вермахта. В операции партизанам должен помочь перешедший на их сторону бывший коллаборационист Александр Лазарев. Фильм был запрещен, так как по заключению главной сценарной редакционной коллегии от 10 сентября 1971 года, «в фильме искажен образ героического времени, образ советского народа, поднявшегося на оккупированных территориях на смертельную борьбу с немецко-фашистскими захватчиками… В образе Локоткова нет тех черт, которые рассказали бы о нём как об опытном командире и партизанском руководителе». Выпушен в прокат в апреле 1986 года, в процессе подготовки к 5-му съезду Союза кинематографистов СССР.

«Одинокий голос человека»

«Ленфильм». Черно-белый художественный фильм, снятый Александром Сокуровым в 1978 году по мотивам произведений Андрея Платонова «Река Потудань», «Сокровенный человек» и «Происхождение мастера». Красноармеец Никита Фирсов из глубокой российской провинции после окончания Гражданской войны вернулся домой и влюбился в студентку-медика Любу из «бывших». Фильм был запрещен из-за идеологически «неправильного» изображения революционной эпохи и слишком сложной эстетики. Выпущен в прокат в октябре 1987 года.

«Тема»

«Мосфильм», Первое творческое объединение. Цветной художественный драматический фильм 1979 года Глеба Панфилова, снятый в 1979 году. Популярный драматург Ким Есенин приезжает с любовницей и другом в Суздаль, в поисках исторической темы для новой пьесы, внутренне мучаясь от собственной ангажированности и переживая духовный кризис. Вероятной причиной запрета фильма стало то, что один из героев фильма эмигрирует в Израиль. Выпущен в прокат в октябре 1986 года. Главный приз Берлинского кинофестиваля «Золотой медведь» в 1987 году.

«Покаяние»

Грузия-фильм. Цветной художественный фильм, психологическая драма режиссёра Тенгиза Абуладзе, снятая в 1984 году. В одном городе хоронят бывшего городского главу и бывшего чекиста Варлама Аравидзе. Утром его тело находят у богатого дома его сына Авеля. Тело снова хоронят, но на следующий день его опять выкапывают. Выясняется, что тело выкапывает Кетеван Баратели, лучший кондитер города, чью семью в свое время погубил Варлаам. Фильм был одобрен главой компартии Грузии Эдуардом Шеварнадзе, но на экран не выпускался из-за общего запрета на демонстрацию в кино темы сталинских репрессий. председатель КГБ Грузии Алексей Инаури написал в Москву письмо, где утверждал, что Тенгиз Абуладзе снял антисоветский фильм, кассета с которым может попасть за границу и очернить советский народ.

Однако Шеварнадзе отстоял Абуладзе перед Михаилом Горбачевым, заявив, что тот – честный коммунист, который снял фильм против издержек советской системы. Фильм был выпущен в прокат в январе 1987 года и положил начало масштабной кампании против сталинизма. Главный приз на Всесоюзном кинофестивале и Гран-при на Каннском кинофестивале 1987 года, а также ряд других советских и международных наград.

Также с полки были сняты

«Родник для жаждущих» Юрия Ильенко, Киностудия имени А. Довженко, 1965. Вышел в прокат в ноябре 1987 г.

«Ангел» Андрея Смирнова и «Родина электричества» Ларисы Шепитько – новеллы киноальманаха «Начало неведомого века». «Мосфильм», 1967. Выпущены в прокат в октябре 1987 года.

«Урок литературы» Алексея Коренева. «Мосфильм», 1968. Выпущен в прокат в мае 1989 года.

«Только три ночи» Гавриила Егиазарова. «Мосфильм», 1969. Выпущен в прокат в мае 1989 года.

«Тризна» («Кулагер») Булата Мансурова. Казахфильм, 1972. Выпущен в прокат в октябре 1987 года.

«Заячий заповедник» Николая Рашеева. Киностудия имени А. Довженко, 1973. Выпущен в прокат в июле 1987 года.

«Там, где горы белые…» Асхата Ашрапова и Виктора Пусурманова. Казахфильм, 1973. Выпущен в прокат в январе 1991 года.

«Мой дом — театр» Бориса Ермолаева. «Мосфильм», 1975. Выпущен в прокат в апреле 1987 года.

«Вторая попытка Виктора Крохина» Игоря Шешукова. «Ленфильм», 1977. Выпущен в прокат в феврале 1987 года.

«Ошибки юности» Бориса Фрумина. «Ленфильм», 1978. Выпущен в прокат в октябре 1989 года.

«Пока безумствует мечта» Юрия Горковенко. «Мосфильм», 1978. Выпущен в прокат в декабре 1988 года.

«Лес» Владимира Мотыля. «Ленфильм», 1980. Выпущен в прокат ограниченным тиражом. Выпущен в повторный прокат в ноябре 1986 года.

«Безумие» Кальё Кийска. Таллинфильм, 1968. Выпущен только в республиканский прокат Эстонии. Во всесоюзный прокат был выпущен в марте 1987 года.