Политика
Только за первые три квартала 2019 года Роскомнадзор заблокировал 97 040 материалов в сети, то есть вдвое больше чем в 2018 году. При этом количество украинских материалов сопоставимо с текстами ИГИЛа и «Хизб-ут Тахрир», а в «идеологическом» спектре блокируются в основном материалы русских националистов. Хотя механизм блокировки максимально непрозрачен для общества, последние новости и сведения о госзакупках говорят о массовом внедрении роботов для поиска «вредных» материалов по ключевым словам и автоматической внесудебной блокировке. При этом заблокированных «призывов к массовым беспорядкам», которыми объяснялось принятие «закона Лугового» —исчезающее меньшинство. Об этом говорится в ежегодном докладе информационно-аналитического центра «Сова», главу из которого публикует The Insider.
Новый ежегодный доклад центра «Сова» называется «Без привычной статьи. Государство против возбуждения ненависти и политической активности националистов в России в 2019 году». Как отмечает глава центра Александр Верховский, антиэкстремистское законодательство когда-то, с политической точки зрения, создавалось как инструмент противодействия двум вполне реальным угрозам — радикальному национализму и радикальному политическому исламу. Новый инструмент сразу стали использовать и против мирной оппозиции. С тех пор политический режим стал куда жестче, а из двух указанных врагов один — радикальный национализм — пришел в упадок. И поэтому, и из-за накопившегося недовольства общества из доклада видно сокращение уголовных преследований за малозначительные интолерантные высказывания и перенаправление антиэкстремистской активности на другие формы деятельности, в том числе и националистической.
В 2019 году частичная декриминализации привычной 282-й статьи обрушила статистику приговоров за высказывания, но выросло число осужденных за призывы к экстремистской и террористической деятельности, часто понимаемые расширительно. Резкий рост административных наказаний по антиэкстремистским статьям наводит на подозрения о внедрении автоматических систем поиска в сети, о чем говорит и то, что за высказывания «в реале» судят гораздо меньше. Хотя административные наказания мягче, чем уголовные, авторов доклада настораживает и само их количество, и процедурные возможности манипуляции материалами обвинения.
Хотя рост Федерального списка экстремистских материалов в 2019 году замедлился, приобретают монструозные размеры реестры блокировок в интернете. Особенно впечатляют практика и масштаб внесудебных блокировок, непрозрачных как по процедуре, так и по результатам, и поэтому закрывающих всякую возможность открытой, публичной дискуссии на эту тему.
The Insider публикует фрагмент из доклада, посвященный этой проблеме.
Блокировки в интернете
Все активнее используется судебный механизм блокировок доступа к запрещенным (или иным предположительно «опасным») материалам через включение их в Единый реестр запрещенных сайтов. Мы не можем сказать, сколько ресурсов оказалось в 2019 году в реестре именно «за экстремизм»: несомненно, это лишь небольшая доля от многих десятков тысяч блокировок в год, полной информацией обладает только Роскомнадзор. Некоторые данные можно найти на сайте «Роскомсвободы», и анализ этих данных только за январь-апрель позволил выявить около 900 таких ресурсов (против чуть более 600 за весь 2018 год; впрочем, мы каждый год не уверены, что видим все такие случаи).
Судя по этим девяти сотням, идеологический спектр ресурсов, оказавшихся за год в Едином реестре «за экстремизм», мало изменился. Большая часть — это материалы русских националистов (78%), от ксенофобных песен до книг известных националистических авторов; материалы исламистских боевиков — от видеороликов ИГИЛ до песен Тимура Муцураева (7%); мирные мусульманские материалы (4%). Помимо этого, в небольшом количестве присутствуют ссылки на труды классиков фашизма (3%); ресурсы, связанные с Украиной, — от крайне радикальных (менее 2%) до вполне мирных публикаций украинских СМИ (1,5%); пародийные материалы, запрещенные как серьезные (2%). Доля остальных материалов — иных националистов, православных фундаменталистов, подстрекательских или не радикальных оппозиционных сайтов — в сумме оказалась около 2,5%.
Стала устойчивой практикой блокировка не конкретных сайтов или страниц, а результатов выдачи поисковиков по ключевым словам («Ссылки на скачивание аудиокомпозиций, найденных поиском по ключевым словам “территория войны”», «список аудиокомпозиций, найденных поиском по ключевым словам “коловрат россия принадлежит нам”») — это более половины известных нам в 2019 году решений. Мы считаем такую практику явно неправомерной: в выдаче по ключевым словам встречаются совершенно разные ресурсы. Например, на слова «Тушинский аэродром» и «Караоке 82» на первых страницах выдачи показываются абсолютно мирные ресурсы, а на слова «Амурские волны» первым делом Google выдает известный вальс.
Количество явно неправомерных блокировок в этом реестре тоже велико. Мы не можем дать количественных оценок, но в 2019 году были заблокированы материалы свидетелей Иеговы, «Фалунь Дафа», мирные мусульманские материалы и некоторые другие явно не представляющие общественной опасности. Вызывает серьезное сомнение и массовая блокировка материалов партии «Хизб-ут-Тахрир»: она запрещена и какие-то ее материалы вполне могут быть противозаконными, но, по опыту правоприменения в отношении этой партии, легко предположить, что большинство материалов никаких опасных призывов не содержат, а были заблокированы просто по факту принадлежности к этой организации, хотя такой подход не основан на законе.
Отдельный реестр по «закону Лугового» <Убийца Литвиненко Андрей Луговой стал депутатом Госдумы и выступил автором закона о цензуре интернета — The Insider> предусматривает внесудебную блокировку сайтов с призывами к экстремистским действиям, массовым беспорядкам и ко многим другим. Количество блокировок в этом реестре, осуществляемых прокуратурой, растет куда стремительнее, чем в Едином реестре, и посчитать количество «экстремистских ресурсов» в «реестре Лугового» даже приблизительно у нас уже нет никакой возможности. Мы второй год работаем только с данными, опубликованными на сайте Роскомнадзора.
По данным Роскомнадзора, за первые три квартала 2019 года «за экстремизм» было заблокировано 97 040 ресурсов (данных за весь год пока нет; годом ранее за аналогичный период — 51 892). Сообщается, что это не сами сайты, на которые пришел запрос от Генпрокуратуры (таковых только 369), а «зеркала» этих сайтов, найденные самим Роскомнадзором. Исходя из количества, нам кажется, что это не сами «зеркала» в точном смысле, но и иные сайты с теми же или очень похожими материалами.
Блокировки материалов в интернете по «закону Лугового» за первые три квартала 2019 года. Данные Роскомнадзора
Сам Роскомнадзор выделяет в своих отчетах следующие типы ресурсов:
Всего это около 47 600 ресурсов. Чем являлись остальные 49 400, Роскомнадзор не уточнял.
Ведомство сообщило, что за первые три квартала с 194 325 ресурсов «противоправная информация» была удалена и блокировки были сняты (возможно, часть их была заблокирована ранее).
В этих отчетах поражают растущие год от года количественные показатели внесудебных блокировок. Интересно, что количество заблокированных материалов ИГИЛ и «Хизб-ут-Тахрир» в сумме мало изменилось по сравнению с данными прошлого года за аналогичный период, а вот число заблокированных материалов запрещенных организаций из Украины увеличилось более чем вдвое. Примечательно, кстати, как мало фиксируется ресурсов с призывами к массовым беспорядкам, то есть таких материалов, опасностью которых и объяснялось принятие «закона Лугового»: и в 2019 году таковых было в несколько раз меньше, чем в 2018 году. К сожалению, остается совершенно непонятным, что стоит за этими гигантскими цифрами и какие ресурсы имеются в виду, насколько опасными были опубликованные там материалы и насколько требовалась мгновенная и потому внесудебная блокировка. Есть вполне обоснованные подозрения, что при столь больших масштабах ошибки и произвол просто неизбежны.